Моя нездоровая скромность доходит до мании ничтожества.
Мы разрушали свои и чужие судьбы, оскорбляли, больно ранили друг друга – не выходя из рамок повседневной жизни. Очень нежно. Вполне непринужденно. Роковые ошибки выглядели не более значительно, чем простой телефонный разговор.
О дочери. Середина 30-х годов.
Я читал Наташе [6 лет] сказки Андерсена, стараясь пропускать места религиозного характера, чтобы не вступать в объяснения. Но однажды просто с разгона прочел и запнулся. И Наташа сказала мне утешающе: «Папа, пап, я знаю. Андерсен еще при Боге жил».
Однажды в жаркий день решили мы искупаться в озере. Пока я снимал рубашку, исчезла Наташа [2,5 года] на миг из-под наблюдения, и этого оказалось довольно. Когда я нашел ее глазами, сидела она в озере, в воде, по самую грудку, как в ванне. И притом одетая. В платьице, в сандалиях. Поняв, что поступок ее ужаснул меня, Наташа вышла из воды и стала убедительно, вразумительно утешать меня: «Не бойся, не бойся, там собак нету!» И, утешив, вернулась в воду. Была она в то лето куда храбрее, чем впоследствии. Боялась она только собак да еще темноты.